Форум » ТВОРЧЕСТВО » measuring thought, infinite space, by cogs and wheels; II » Ответить
measuring thought, infinite space, by cogs and wheels; II
Louis-Ronan Duval: [quote]"If neurotic is wanting two mutually exclusive things at one and the same time, then I'm neurotic as hell. I'll be flying back and forth between one mutually exclusive thing and another for the rest of my days." - Sylvia Plath, The Bell Jar[/quote] I
Reminisce Kidd: Diego Acosta мучо грасиас, те амо и прочие испанские штуки, которым ты меня научишь Seth Monaghan пишет: ого, да у ниалла красивая сестра да ладно? Seth Monaghan пишет: НИКОГДА НЕ ДУМАЛ, И НИКТО НЕ МОГ ЗНАТЬ, что вы будете вместе шта? это почти так же эпично, как моретти с аджей
Diego Acosta: Desire Ramirez пишет: цвета и правда потрясающие спасибо, bello! Reminisce Kidd научу, куда же я денусь
Dalien Bevan: Потрясающе
Diego Acosta: Dalien Bevan спасибо, аленыч
Irit Rosenberg: - irit & isaac - мне давно хотелось это сделать. мне их жалко. их реально жалко за всё, что у них происходит. но я люблю... поэтому... вот ryan star - somebody's son "Он стучит не меньше трех минут, на разные лады выкрикивая имя Айрит, - да плевать, Айзек уверен, что может упорствовать часами, днями, неделями, - он так и будет вбивать кулак в дверь, если понадобится, если это значит, что до Ай можно достучаться; Розенберг убежден в том, что никуда отсюда не уйдет, так искренне и отчаянно, что подобное подвешенное состояние быстро становится для него естественным, - а открывшая, наконец, Айрит в первую секунду вызывает почти недоумение; действительно? Открыла? " bellman - requiem "-Исса... – кажется она не произносила его имени уже более ста лет. Челюсть нестерпимо болит, так как Айрит изо всех сил сжимает зубы и не знает как сказать всего того, что она должна сказать, что Айзек обязан узнать от неё. Возможно это побочный эффект блокировки мыслей, но она не в силах открыть свою голову для него и эта мысль ещё больше угнетает... -Я... – наконец-то выдавливает она из себя, - я... я потеряла его... я его потеряла... – и не в силах сдержаться, Айрит разрывается от рыданий, после чего схватившись за его шею, она прижимается к нему и утыкается в его грудь. Розенберг понимает, что эти слова, которых она только что произнесла превратили в правду тот кошмар, которого она боялась, которого не смела признать, и вместе с тем осознает, что эта мысль облегчит страдания Айзека, но как быть ей? Она понимает, что в нём и погибель, и спасение её, поэтому не может ни оттолкнуть, ни обнять всецело, и так висит между двумя чувствами... в её поведении видны эти противоречия, когда она то прижимается к нему, то отводит взгляд в сторону и вытирает слезы. " freddie dickson - the end "Все это похоже на дурацкий кошмар, от которого не получается избавиться, - только этот кошмар оказался наяву, и выбраться оттуда Розенберги смогут исключительно сами, если захотят, если постараются; но как тут стараться, когда плечи Айрит сотрясаются от рыданий, а Айзек едва ли не в первый раз действительно не знает, что сказать такого, чтобы она успокоилась, - чтобы поверила ему, - чтобы поняла, что он никогда в жизни не захотел бы всего этого для нее, что невероятно жалеет о прошедших по раздельности днях, - можешь ничего не говорить, просто поверь мне, - наконец говорит Розенберг, понимая, что вряд ли дождется каких-то еще слов, каких-то объяснений; он и сам бы, впрочем, желал, чтобы объяснений не было, и Айрит просто обо всем бы забыла, - чтобы то, что ее так сильно мучает, ушло, и она просто перестала бы плакать, - я не враг тебе, честное слово, я тебе - не враг..." thomas feiner & ulf jansson - bested bones "Нет, Айзек, мы не в порядке, - нам не рассказывали, что к такому нужно быть готовыми; нам не рассказали, как вести себя без возможности слышать друг друга так, как остальные не могут. Айзек думает, что телепатия - полная чушь; Айзек думает, - мы полные идиоты, раз столько лет считали себя круче других, - радовались выпавшей неизвестно почему именно нам возможности становиться одним целом по щелчку пальцев, - смеялись над теми, в чьи мысли так просто пролезть, покопаться в них, изменить все по своему усмотрению, по минутной, чтоб ее, блажи, - издевались над теми, в чью жизнь пролезали ради собственной забавы, ради мифических нужд, ради сиюминутных проблем, ради указаний Эрика Ломана; Айзек думает, - мы так упивались своей любовью, Айрит, мы чувствовали себя едва ли не богами, как же, мы Розенберги, у нас - способности, у нас - ум, у нас - сила, - Айрит, посмотри, посмотри же, как легко оказалось все это сломать. " freddie dickson - shut us down "Мам, я не слышу его и мне страшно... Мам, я так привыкла слышать его голос в своей голове, что мне странно. Странно и пусто. Мам, почему ты не научила нас жить по отдельности? Почему не сказала, что жить друг-другом не всегда хорошо, правильно, возможно? Мам, он говорит, что любит меня, а я боюсь, что он возненавидит... Мам, знаешь, я так скучаю по тебе. Даже не знаю, с чего вдруг заскучала, но мне правда не хватает тебя, так как я не умею жить без его голоса в своей голове, а разговаривать с ним иначе – так и не научилась. Мам, мне так одиноко, мам... Мам, мы прокляты, да, мам? Мам, я так боюсь... мам, мне очень страшно... Мам?! " evi vine - in this moment "Понимаешь? Я не могу без тебя. Мы что-то сломали. Мы виноваты. Я виноват. Раз, два, три, четыре. Айзек помогает сестре, стремясь освободиться от верхней одежды как можно быстрее, чтобы тут же прижать к себе Айрит еще крепче, - кажется, тут должно было быть холодно, но, - он не чувствует; Айзеку, скорее, становится жарко, и значит - они что-то делают правильно, - гул в ушах отступает на второй план перед близостью Айрит, от прикосновений которой Розенберг весь будто плавится, - черт, - он целует ее в губы, в шею, - спускается ниже, быстро, отрывисто, как будто кто-то заставляет время бежать быстрее, - вдруг резко опускается на колени, прижимаясь к животу сестры губами, - потом лбом, - прости меня, - выдыхает Айзек, впервые в жизни всерьез готовый послать все к чертям, позорно разрыдаться, - и понимая, что ему все равно, даже если именно это и произойдет, - черт, прости меня. Повернув голову, Айзек целует выступающую над джинсами косточку на чужом бедре. Стучит уже не в ушах. Так громко стучит только сердце." the frames rise "-Если я ещё раз сбегу, - учащенное дыхание сбивает её, - привяжи меня к батарее, к кровати, к чему угодно, но только... – она прижимает его близко-близко, - никогда, слышишь, Исса? Больше никогда меня не отпускай! – это как обет. Проклятье, которое она наслала на них обоих. Уже через секунду Розенберг снова растворяется в поцелуе и чувствует жар по всему телу. Я люблю тебя, люблю, слышишь? Веришь? Только не отпускай меня, Исса! Никогда, никогда не отпускай меня и не дай мне уйти, иначе я умру, слышишь? Я без тебя... меня нет без тебя, Исса, просто нет. И впервые за это долгое время, она говорит с ним не произнеся ни одно слово вслух. И неважно. Всё уже неважно. Лишь бы рядом... лишь бы вместе. " greg laswell - your ghost "Действия помогают куда лучше любых слов, - подтвержденный веками принцип; Айзек не замечает, как они успели добраться до кровати, не замечает плачевного состояния мебели, не обращает больше внимания на гнетущую обстановку, - есть Айрит, ее глаза, ее губы, ее кожа, ее пальцы, ее ноги, ее грудь, - Айзек мог бы продолжать до бесконечности, если бы его просили перечислить все, что он любит в девушке, - все, что он хочет в ней, - этот список бы действительно никогда не закончился; он освобождает их от оставшейся одежды, потому что медлить больше невозможно. Ни единой секунды. "
Isaac Rosenberg: Irit Rosenberg пишет: - irit & isaac - я долго втыкал в коллаж (очешуенный коллаж, да ), после чего послушал ост два раза подряд, и вот что хочу сказать. )) я тоже могу делать осты, самые разные, но для розенбергов лучше тебя их не сделает никто, вот правда. ) а еще и по самому жуткому их отыгрышу - ну, как по мне, это был самый жуткий у меня много слов, но все их я тебе когда-то говорил, так что я просто скажу, что люблю тебя, и пойду сохранять песни в плеер )) и да! фредди диксон! самые подходящие песни тут - однозначно его! )
Irit Rosenberg: Isaac Rosenberg пишет: я тоже могу делать осты, самые разные, но для розенбергов лучше тебя их не сделает никто, вот правда. ) о, это такой комплимент, что лучше я сяду в углу и помолчу Isaac Rosenberg пишет: а еще и по самому жуткому их отыгрышу - ну, как по мне, это был самый жуткий да-да, и мне именно поэтому хотелось сделать ост к этому отыгрышу. он всё же переломный, хотя... кто знает Isaac Rosenberg пишет: у меня много слов, но все их я тебе когда-то говорил, так что я просто скажу, что люблю тебя, и пойду сохранять песни в плеер )) я очень рада. спасибо и люблю! Isaac Rosenberg пишет: и да! фредди диксон! самые подходящие песни тут - однозначно его! ) согласна! словно про них!
Seth Monaghan: Irit Rosenberg пишет: да-да, и мне именно поэтому хотелось сделать ост к этому отыгрышу. он всё же переломный, хотя... кто знает переломный, мы просто так и не разобрались, в какую именно сторону. близнецы-короли ангста Irit Rosenberg пишет: согласна! словно про них! да
Guy Burnham: guy & gerda когда ты уехала – я не проснулся. прости что не провожал.
Ethel Reed: Guy Burnham пишет: guy & gerda Черт какая красотища Этоже прямо, ну...ващеее
Wanda Kaminska: Ethel Reed пишет: Черт какая красотища Этоже прямо, ну...ващеее спасибо огромное, милая моя
Seth Monaghan: Guy Burnham пишет: guy & gerda очень, очень крутая работа и песня! я не особо люблю такой тембр голоса, но тут - прямо очень в тему и здорово :)
Olwen Mackenzie: Guy Burnham пишет: guy & gerda милая, - это ну очень здорово сочетание синего и охры, дымчатость, детали, текст по коже спины, - вышло так хрупко-хрупко, словно примирение-смирение-усталость, - то ли раннее промозглое утро, то ли уже измученные сумерки; потрясающе атмосферно и песня! как я её люблю, как она тут в тему, а
Richard Walsh: Guy Burnham пишет: guy & gerda Классная работа)
Calvin Axford: Guy Burnham пишет: guy & gerda какие цвета!! какая нежность влюбилась
полная версия страницы